Можно ли представить отечественную рок-сцену без таких групп, как Земляне, Союз или Алиса? Конечно же, нет! А что связывает все эти столь непохожие команды? Легендарный гитарист Игорь Романов. Дождливым июньским днём мы встретились с Игорем в гостеприимном клубе "Орландина", чтобы задать ему несколько вопросов.

Игорь, с чего и как для Вас началась рок-музыка?

Игорь Романов: С The Beatles. Я плавно входил в эту стилистику. Потом уже пошли The Rolling Stones, Led Zeppelin, Cream, Deep Purple – всё, что называют классикой рока. И в школьном ансамбле мы репетировали, снимали слова и музыку. Это была моя первая школа.

Когда Вы оказались на профессиональной сцене?

Игорь Романов: В 1979 году. Я как раз закончил музыкальное училище и играл в различных питерских группах. Сначала в Россиянах - там был арт-роковый состав. Потом играл с группой Апрель – это была как раз команда Володи Киселёва. Мы исполняли вещи Led Zeppelin, Grand Funk, что-то из Iron Maiden. Группа играла вполне профессионально, но это всё равно считалось андеграундом. А потом мы решили сделать группу Земляне, которая была бы русскоязычной и играла свою музыку.

 Поехали в Кемерово и оформились на работу в Кемеровскую областную филармонию. Так я и оказался на профессиональной сцене. Мы и тогда играли какие-то кавер-версии, но в основном была своя музыка. Это потом уже появились такие композиторы-столпы, как Марк Фрадкин и Владимир Мигуля. Для того, чтобы группу как-то раскрутить, приходилось играть этих авторов, так как телевидение не снимало музыку не-членов Союза Композиторов. Вот и приходилось делать из этого г...на конфетку и заворачивать в рок-н-рольную обёртку.

На синглах Землян, выходивших в начале восьмидесятых, были песни только членов Союза Композиторов?

Игорь Романов: Да. В начале восьмидесятых мы попали в Москву на съёмки какого-то очередного "Огонька". И там к нам подошла масса композиторов, которые писали эти песни. Особенно мне понравился Пляцковский. Мол, мы тут с Туликовым написали такую песню, по-моему в вашем стиле. "В потёртых джинсах ты ходишь где-то. Как в море дождик, как солнце летом…" Я не знал, что мне делать, чтобы не засмеяться. Это был такой бред… И таких песен нанесли целую стопку. В общем, когда Киселёв сказал, что это всё надо сделать, я ответил, что не для этого занимаюсь музыкой всю свою сознательную жизнь, чтобы играть все эти песни, которые я ненавижу. И я тогда уходил на полгода из Землян. Я был не готов к такой работе, и мне это было неинтересно.


Мы изначально делали совершенно другое. На первых гастрольных поездках была моя двадцатиминутная композиция "Океан". Там было много моих песен. А когда пришлось играть всех этих профессиональных авторов и что-то из этого делать, я решил, что мне проще уйти. И я ушёл и играл в группе Какаду в Бабушкином саду на танцах. Какие-то свои вещи играли, ну, и плюс каверы. А потом ко мне приехал Киселёв: "Вот у меня разрешение на пластинку. Мы запишем собственные вещи, и всё будет в порядке". Ради этого я, собственно, и согласился вернуться в Земляне. Но так большая пластинка и не вышла. Опять пошли песни Мигули и Добрынина. Да, на концертах игрались свои песни. Но это могли услышать только те, кто ходил на концерты. Потому, что по телевидению крутили только произведения советских авторов, и никуда было от этого не деться. В 1985 году у меня терпенье лопнуло, и я пошел делать своё – то, во что я верил и чем хотел заниматься.

А "Маленький кораблик"? Он ведь был на телевидении.

Игорь Романов: "Маленький Кораблик" был изначально на мои стихи. Но поскольку их было петь нельзя, то Пляцковский написал немного другой текст. Изначальная идея была потеряна, но тем не менее, песню крутили на телевидении.

Телевидение нам показывало Землян как четвёрку музыкантов с Вами у микрофона и с Киселёвым за барабанами. Хотя на самом деле народу в группе было гораздо больше. Как эта ситуация, когда есть четвёрка для телевидения и есть все остальные, влияла на климат в коллективе?

Игорь Романов: Всех вроде как устраивало. Был художественный руководитель - товарищ Киселёв. Ему была нужна именно такая картинка. Картинка парт-рока. Чтобы в костюмах все, чтобы нормально причёсанные, как и требовало в то время телевидение. Хотя бывали интересные истории. У нас же были ещё вокалисты. Были гастроли в Самарканде, а у нас оставался день съёмок в Питере. И здесь остались я, Киселёв, Скачков… А туда уехал состав с другими вокалистами. И им прислали большой постер из "Студенческого Меридиана" с надписью "Вот это – Земляне. А вы кто?". Мы прилетели буквально на следующий день. Но день им пришлось отработать без нас.

 Народу в группе было больше, потому что бывало и по четыре, а то и по пять концертов в день. Всё работалось вживую, и нужна была подстраховка, чтобы не останавливать рабочий процесс, если у одного вокалиста садился голос. Так что через состав прошло много вокалистов. И клавишники добавлялись.

Оказывалось ли в восьмидесятые годы какое-то давление на группу со стороны властей?

Игорь Романов: Худсоветы устраивали. Если была какая-нибудь отрицательная статья в прессе – группу снимали с гастролей. А когда к власти пришёл Черненко, то появилась где-то статья с таким подсмыслом, что у нас колбасы нет потому, что слишком много развелось ВИА. В общем, музыканты виноваты, что надои уменьшились. И решили проверить все группы на идейное соответствие. А чтобы худсоветам было проще, всех обязали спеть две песни – "Если бы парни всей Земли" и "День без выстрела на Земле". Ну, мы и спели "День" под одни клавиши. Встали свиньёй и спели. А "Парней" исполнили под барабан как марш.

Когда Вы ушли из Землян, был уже материал, чтобы делать Союз?

Игорь Романов: Да, что-то уже было. Какие-то вещи были в "сокровищнице", в "усыпальнице". Естественно, в процессе многое менялось. Аранжировки менялись. У меня, наверное, не осталось самых первых записей, первого альбома. Там всё было полегче сделано. Но эта музыка просила другого, и аранжировки переделывались. Жалко, что у меня этого не осталось. А то интересно было бы сравнить то, что было записано на первом альбоме, который мы писали на радио, и на "Учителе Успеха". Это были две большие разницы. Потому, что я чуть попозже нашёл вокалиста Валеру Горшеничева. Крепкой глоткой и высоким голосом он напоминал мне Грэма Боннета. Но это было чуть позже, под него делалась совершенно другая фактура и группа утяжелилась.

А кто пел на первых записях?

Игорь Романов: Я пел на паре песен. И был вокалист Андрей, я сейчас даже фамилию не вспомню. Но у него манера была не роковая, а, скажем так, несколько советская. В те времена многие проходили школу советской песни – всякие там "Пейся-Лейся". А вот Валерка Горшеничев был не испорчен всем этим, пел и фирменные версии. И манера у него была очень интересная. Тогда сложно было найти вокалиста в такой роковой стилистике. А Валерку я знал давно. Но он тогда жил тогда в Киришах, и мне его было просто не найти. А потом я пошёл на концерт Алисы в Рок-клубе и там встретил его.

А остальные участники откуда взялись?

Игорь Романов: В первом составе был барабанщик Валера Брусиловский. Он тоже ушёл из Землян. Басистом я взял совершенно молодого парня. Он слабенький был и быстро отсеялся. И тогда уже пришёл Олег Пичуркин. А на клавишах был Виктор Дробыш, которого теперь все знают, как известного продюсера. Потом поменялся барабанщик, поскольку Валера тогда решил эмигрировать в Израиль. Из Израиля он довольно быстро уехал в Германию, где и сейчас живёт. И я взял Костю "Карлика" Иванова, который в данный момент живёт в Голландии. После наших гастролей он там нашёл девушку. Очень сильный состав был. У меня есть видео какого-то голландского концерты. Послушать, так всё было сыграно с классным драйвом.

На "Учителе Успеха" большинство песен было написано на стихи Николая Денисова…

Игорь Романов: С Колей нас связывает давняя дружба. Я с ним познакомился, ещё играя в Землянах. И потом сотрудничал, потому что многие его тексты мне нравились. Писать самому у меня просто времени не хватало. Ведь приходилось делать группу с нуля и всем самому заниматься.

Альбом вышел под вывеской "Группа Игоря Романова"…

Игорь Романов: К этому приложил свою добрую руку Володя Киселёв. В "Союзконцерте", где надо было зарегистрироваться и сдать программу, у него были свои прикормленные люди. И началось: "А почему это Союз? Вы что, за весь Советский Союз будете говорить?" Так мы стали "Группой Игоря Романова". Снова начались вопросы: "А почему это 'Группа Игоря Романова'?". "Ну, есть же Группа Стаса Намина. Почему бы и не быть?". Так вот и вышло. А второй диск уже прошёл с названием Союз.

Остался ли мастер-тэйп "Учителя Успеха"?

Игорь Романов: Он у меня перегнан на DAT. Там же у меня есть песни "Вчера", "Игра" и "Мы стали чужими" – одни из первых записей Союза.

Что у Вас за гитара на обложке "Учителя Успеха"?

Игорь Романов: Это vintage гитара. Тогда с инструментами было напряжённо, и я её у каких-то немцев купил, которые в СКК работали. Она похожа на Gibson Flying V. А потом я её в Германии и оставил, когда мы с Союзом туда поехали. Так что она вернулась обратно на родину.

Вы с этой же гитарой находитесь на обложке сборника "Рок-Панорама 86". Но Ваших песен там нет…

Игорь Романов: Эту фотографию сделал один московский фотограф. Она получилась удачной, и он отдал её на "Мелодию". Так что моё появление на обложке совершенно случайно.

На альбоме "Красный Свет" поменялся автор текстов. Новые тексты писались в соавторстве с Александром Шагановым. Почему произошла смена текстовика?

Игорь Романов: Мне казалось, что у Коли всё-таки мягковатые тексты. И потом я с Сашей познакомился. Он тогда ещё был молодым поэтом, писал для Чёрного Кофе и для Любэ. Я в те времена частенько бывал в Москве. Мы там жили рядом. Я к нему вечерами заходил, и мы вместе писали эти тексты. В то время это было удачное сотрудничество. Какие-то его тексты у меня так и лежат. Они были написаны ещё тогда, но в дело так и не пошли. Кстати, один его текст есть на диске с Инесс. Он у меня лежал долгое время, а потом я его использовал.

На CD-версии альбома "Красный Свет" были добавлены три бонуса – одна инструменталка и две англоязычные песни. А кто написал к ним тексты?

Игорь Романов: Англоязычные тексты написал Валера Комиссаров – человек, который впоследствии много писал для Пушкинга. Тогда его мало кто знал. Тексты достаточно интересные. Я давал их читать американцам, чтобы понять, насколько это верно по-английски. Они сказали, что всё правильно написано. И вот потом я и посоветовал его Кохе. А Валера Горшеничев не хотел учить английский, и пел с таким жутким прононсом… У нас тогда велись переговоры о выпуске миньона в Австралии. Сказали, что надо на английском. Но, к сожалению, это так никуда и не пошло.

Эти песни писались в одно время с альбомом?

Игорь Романов: Нет, это позже писалось. А когда выходил CD, то я решил добавить их на "Красный Свет", чтобы зря не лежали.

CD вышел с довольно странным оформлением…

Игорь Романов: Оформление жуткое. Оно без меня сделано. Я когда увидел диск, мне его в руки не хотелось брать. Там нет ничего, ни фотографий, ни музыкантов… Только чаечки эти наркоманские. И год стоит 1995, хотя писался альбом в 1988. Полная ложь. Мне объясняли на фирме, что надо было быстро выпускать, и местный художник поработал.

А виниловая обложка вышла в том виде, как и задумывалась?

Игорь Романов: Да. Я не помню, кто делал оформление. Мы тогда достаточно много ездили, и у меня не было времени заниматься обложкой. Кто-то нарисовал её в Москве для Саши Шаганова. Мы тогда над этим особо не запаривались.

Все ли вещи, записанные в то время, вошли в альбом "Красный Свет"?

Игорь Романов: Не вошла инструменталка, которая позже появилась на CD. Мы в те времена уже начинали играть на концертах какие-то инструментальные вещи. В Германии их очень хорошо принимали. Приглашали ещё поработать в клубах в Германии. Но у меня уже было приглашение на "Musikmesse" и я побоялся, что если сейчас останемся, то потом не выпустят. Лучше было знать, что ты поедешь через четыре месяца на выставку. Это был 1988 год.

А куда ещё кроме Германии и Голландии ездила группа?

Игорь Романов: В Чехословакию на "Дни Комсомольской Правды". По всей стране проехались с одной чешской группой. В ГДР по войскам. В Болгарию съездили. В те времена это было много. С Землянами я вообще никуда не ездил.

Остались ли видео-записи Союза? Помнится, по телевизору крутили "Водопад".

Игорь Романов: У меня, к сожалению, "Водопада" нет. Но на кассете есть клип "Чёрный Ворон". И в таком же качестве сохранился киевский концерт.

Когда и как Союз прекратил своё существование?

Игорь Романов: В начале 1990 года  я распустил группу. Когда ты лидер - ты отвечаешь за коллектив, за то, что людям надо семьи кормить. А тогда наступили времена Ласкового Мая, и пошли проблемы с гастролями. И я сказал: "Всё, ребята. Идите на вольные хлеба". Да и я подустал тянуть на себе всё, начиная от материальной части и заканчивая всем остальным. Виктора Дробыша тогда Кисель переманил к себе в группу Санкт-Петербург. Возникла некая проблема. В Голландии мы выступали уже без него. Можно было, конечно, клавишника найти…

После этого было уже инструментальное трио?

Игорь Романов: Не сразу. Я перерыв сделал, призадумался, стоит ли вообще заниматься музыкой. И я тогда пошёл работать на радио, поскольку надо было чем-то на жизнь зарабатывать. На радио я был музыкальным редактором и имел доступ к студии, где мы и стали в дальнейшем записывать альбомы. А потом в 1993 году я призвал в ряды трио Олега Пичуркина и Володю Ушакова. Ни того, ни другого к сожалению уже нет в живых. Делать из этого коммерческий проект никто не собирался. Это была просто дань самому себе. Мы понимали, что денег на этом не заработать, поэтому делали это для кайфа, для души.

Первый альбом – "Угарочки" – был довольно быстро издан. Следующие два – "Ахтунг! Ахтунг!" и "Зоофилические Фантазии" – очень долго добирались до магазинов.

Игорь Романов: Сложно было найти кого-то, кто заинтересовался бы ими. Потом я пошёл к Олегу Грабко, и он издал их. Тираж был маленький, и никто особо не заметил их выхода, кроме нас самих. А потом на Гранд-рекордс издали сборник композиций из трёх альбомов. Он выходил в серии "Великие гитаристы мира". Они сначала выпускали фирмачей, а потом стали наших выпускать.

Кто занимался оформлением этих альбомов?

Игорь Романов: Все задумки были мои. А на компьютере всё делала одна моя знакомая.

Там какие-то элементы оформления на грани фола…

Игорь Романов: Там много стёба. Нельзя относиться к себе слишком серьёзно. Всегда надо уметь смеяться над собой.

Считается, что гитарные альбомы – это музыка для музыкантов…

Игорь Романов: У нас нет этой ниши - инструментальной гитарной музыки. Никто из продюсеров не хочет этим заниматься. Им заведомо проще взять какие-то поющие трусы, прокрутить их и на этом заработать. Я обалдел, когда приехал в Москву на мастер-класс Стива Вая. Там очередь стояла, как в мавзолей. В таких городах, как Москва и Питер, есть масса людей, которые любят эту музыку. У нас есть Зинчук и Дидюля. В них влили какие-то деньги и они худо-бедно работают. Во всё остальное денег вливать не хотят. Говорят, что это никому не надо. Но я не сомневаюсь, что с этой музыкой можно выступать на концертных площадках. Просто у нас никто не хочет это рекламировать и продюссировать. Конечно, руки опускаются выпускать альбомы в пустоту. Но если душа просит, то надо делать.

В конце девяностых появился альбом с Ириной Гайдар, который называется "Белая Птица". А почему он выходил только на кассетах?

Игорь Романов: Есть такой человек – Лёша Ильин, который написал несколько текстов. Я дал ему за них деньги, но не взял с него никаких расписок. Что сделал этот Лёша, получив деньги за написанное – подал в суд за то, что с ним не согласовали выход кассеты. Де-юре он прав. А де-факто он поступил, как подонок. Он, кстати, до сих пор безуспешно пытается продать кому-то свои тексты. А потом Ира расхотела всем этим заниматься. Мы изначально хотели всё сделать самостоятельно, не подкладываясь под каких-то продюсеров. А поскольку мы не из этой тусовки, то нас и не приглашали в какие-то сборные концерты. Получилось, что мы пришли на чужой рынок со своими помидорами. В итоге всё это и заглохло.

А где писалась "Белая Птица"?

Игорь Романов: Альбом писался на студии Игоря Павлова. Мы с ним записывали ещё "Учителя Успеха". Тогда он на радио работал, а сейчас у него своя студия. И мы вдвоём с Димой Кузнецовым сидели у Игоря на студии и забивали все аранжировки. А при записи вокала мы приглашали на подпевки Таню Веселкову.

Тогда же по телевизору крутили клип "Искушение". Он сохранился?

Игорь Романов: Он у меня есть на Бетакаме.

Потом Вы участвовали в группе НЭП. С ней было что-то записано?

Игорь Романов: Было. Такие песни, как "Зенит", "Вперёд за Питер". Потом был альбом с "антипопсовыми" песнями, типа "Где же вы, девчонки", "Голубая Луна", "Какао-какаО". Там всё было сделано в тяжёлых версиях. Стёб такой. А с изданием как-то не сложилось. Но он есть, он записан. Это был год 1999-2000. Так что поиграли, и всё затихло. Сейчас выступаем где-то раз в полгода, когда не очень заняты в Алисе.

Расскажите о том, кто такая Инесс, и что за альбом был с нею записан?

Игорь Романов: Это интересная история. Мы познакомились с Инесс в 1991 году в Ташкенте. Союза уже не было, и кто-то захотел купить оставшуюся у нас аппаратуру. Месяц я там проторчал. Делать было нечего. Пошли послушать одну местную группу, которая играла фирменную музыку. Ни фига себе, думаю, парень поёт! Оказалось, девушка. И мы вот так поверхностно познакомились. Я первый раз услышал, чтобы девушка пела вещи Dio, Nazareth и Rainbow. Второй раз мы с ней встретились уже в Питере. А в третий раз это было на конкурсе, где она пела со своей группой, а я был в жюри. Смотрю – Инесс. Подошёл и говорю: "Инесс, это судьба. Мы в третий раз встречаемся. Я сейчас занимаюсь инструментальной музыкой, но с тобой мне было бы интересно сделать и вокальный альбом". Собственно, так и сделали.

 Какие-то песни уже были написаны. Она даже перепела "Учителя Успеха". Записали демо-альбом, чтобы кому-то показывать. Он неплохо получился, хоть и делался в домашних условиях. Но оказалось, что такая музыка и с вокалом очень трудно пробивается. А Инесс потом заманили в Москву, сказали, что там будет работа. Вроде бы она сейчас выступает в какой-то блюзовой группе. Так что с совместной работой всё как-то не сложилось. Мы с ней один раз выступили в 2001 году на "Героях Рока", куда нас Игорь Черномор пригласил, и один раз в "Зоопарке".

Кто принимал участие в этой записи?

Игорь Романов: Практически всё было сделано вдвоём с Сергеем Болдакиным. Басы, конечно, писал Саша Дробыш, а барабаны забивались в компьютер Андреем Вдовиченко, с которым мы сейчас в Алисе играем, поскольку записать их вживую возможности не было.

А как Вы оказались в Алисе?

Игорь Романов: Когда Шатл и Миша ушли, ко мне обратился Женя Левин. Он знал меня давно, считал своим учителем. У меня был подходящий барабанщик Андрей Вдовиченко, который играл в моём сольном проекте. И мы вдвоём с ним пришли. Так что оказался я там и случайно, и не случайно, так как всегда было желание работать по основной специальности. А у нас в Питере с этим проблема. В Москве проще. Даже малоизвестные группы могут пятницу-субботу-воскресенье в каких-то клубах работать и какие-то деньги себе на хлеб зарабатывать музыкой. А Питер вроде бы считается родиной русского рока, а с тем, чтобы заработать себе выступлениями деньги на хлеб – проблематично. Вот и приходится всё время чем-то ещё заниматься. А здесь, работая в Алисе, можно параллельно делать свои сольные альбомы. Алиса – это супер-группа, и мне там есть, где поиграть. Я занимаюсь своим делом и считаю, что оказался на своём месте.

На Вашем последнем альбоме "Сновидение" есть одна вещь с вокалом Константина Кинчева. Это специальная завлекалочка именно для фанов Алисы, или рассматривались ещё какие-то варианты гостевого вокала?

Игорь Романов: Во-первых, у меня материала тогда не хватало, чтобы добить в альбом. А во-вторых, мне хотелось, чтобы в инструментальном альбоме появлялись одна-две песни с вокалом. И хорошо, что это поёт Костя. Может быть, это заинтересует фанов Алисы. И мне кажется, что он её очень здорово спел. А на будущем альбоме я хочу привлечь Валерку Гора, чтобы он спел две песни. Я люблю некую эклектику в альбомах. Мне это нравится. Я сам устаю от концептуальных альбомов, мне их тяжеловато слушать. Может быть, я какую-то песню с Инесс вставлю. Пока вот такие мысли.

"Сновидения" великолепно изданы…

Игорь Романов:Спасибо Real-records. У них замечательные оформители. Кстати, они сейчас выпустили юбилейное издание Алисы в боксе.

В середине девяностых бывшие коллеги не звали вернуться в группу Земляне?

Игорь Романов: Даже если бы меня туда звали, я бы не пошёл – 25 лет играть одно и то же. В начале 2001 Киселёв звал меня собирать Землян по-новой. Но, посмотрев в его глаза, я решил, что не буду это делать. Снова выходить на сцену с теми же песнями и чувствовать себя ремесленником от музыки…

А записи Землян, изданные в 1995-96 годах – подлинные?

Игорь Романов: Да, это оригинальные записи. А потом уже они их переигрывали.

Какое отношение у родных и близких к музыкальной деятельности?

Игорь Романов: Они всегда радовались, что человек занят своим делом.

Как Вы относитесь к бесплатному скачиванию музыки из сети?

Игорь Романов: Это некачественно. И я не скажу, что это хорошо. Как информация - может быть. Но если ты истинный ценитель музыки, то тебе надо покупать диски.

Ваши старые альбомы практически невозможно найти. Есть ли планы по их переизданию?

Игорь Романов: Мы говорили с Олегом Грабко о переиздании "Ахтунг! Ахтунг!" и "Зоофилических фантазий" и даже подписали какие-то бумаги. Но как-то всё заглохло.

Что ждёт тяжёлую музыку в будущем?

Игорь Романов: Мне кажется, что будет развиваться некий техно-рок. То, чему дали толчок Rammstein. Сейчас даже не модно стало играть соло. Будут экспериментировать с какими-то клавишными звуками.